Мировой пахан пошел вразнос… Именно эта фраза наиболее точно передает мои мысли и ощущения… При том, что, в принципе, вроде бы все логично и последовательно. И, значит, казалось бы, не должно восприниматься таким… из ряда вон выходящим, что ли. Ведь известно, что безнаказанность порождает вседозволенность.
Это верно не только на межличностном уровне, но и на геополитическом. Ну, да, мировой пахан пошел в разнос. Разве вчера это началось? Но почему тогда инцидент с бортом №1 Президента Боливии так напрягает. Пытаюсь анализировать и не нахожу для себя, по крайней мере, другого объяснения. Видимо, дело в некоторой субъективной, подсознательной преждевременности и стремительности развития, вообщем-то, вполне закономерных процессов. Человеку свойственно надеяться на более благоприятный сценарий. Даже в ситуации, когда логика событий и здравый смысл говорят не в его пользу. Даже тогда хочется думать и верить, что все как-то рассосется. Само собой. Или, по крайней мере, еще есть какое-то время продлить время прежнего, относительного, конечно, но, все-таки, благоденствия. Особенно, когда речь идет о войне и мире. Или, хотя бы, тупо думать, что этого времени у нас больше, чем на самом деле. Это, примерно, как в 1941-м или в 1914-м…
На прошлой неделе кто-то из политиков или политологов высказался в СМИ по этому поводу (Сноудена) — дескать быть войне. Ну с чего бы? Да и само высказывание, как бы, одиночное и сразу затерялось в последующем потоке информации. Конечно, до этого тема предстоящей войны мелькала. Причем, войны уже не совсем локальной (ну мало ли их было даже за последние год-два), а как минимум региональной, но с глобальными последствиями. В первую очередь, в связи с нагнетанием обстановки вокруг Ирана (движуха ВМФ Дяди Сэма в Персидском заливе, «шокирующие» результаты опроса в США — едва ли не 2/3 американцев фактически высказываются о готовности к войне с Ираном и т.п.). По моему скромному мнению такая степень «готовности» часто фактически говорит о неизбежности.
Но… Почему-то эти высказывания (о предстоящей войне) всплыли у меня именно в связи со вчерашним инцидентом. Вроде ничего «нелогичного» не произошло. Все достаточно последовательно… Сказали «А», дойдут до «Z». Если, конечно, никто не остановит. Так ведь то, что пока нет желающих остановить этого очередного мирового беспредельщика — тоже очевидно. Когда было сказано это «А» не столь важно. С требованием ли выдачи Сноудена, претендующего на статус политического беженца в связи с преследованиями за разоблачения США в массовом, глобальном и бесконтрольном попирании «основ демократии и прав человека»? Или с началом бомбардировок Югославии, оккупации Ирака и Афганистана под разоблаченными впоследствии надуманными предлогами? Или еще когда США отказались платить по своим долгам перед их будущими стратегическими союзниками по НАТО, фактически, объявив себя этаким всемирным монопольным печатным станком? Словом, не столь важно, когда это началось (когда т.н. цивилизованный мир согласился играть по правилам, установленным в интересах отнюдь не большинства, а менее, чем 3% его населения).
Куда важнее, когда — финал. Ведь в том, что финал бывает у всего, никто не сомневается. Что он наступит в данном случае, думаю, тоже. В силу возраста я застал годы «холодной войны» и гонки ядерных вооружений. Даже сам побывал, можно сказать, на переднем фронте ракетно-ядерного противостояния двух сверхдержав, когда мы все шутили, что войны не будет, а будет такая ожесточенная борьба за мир, что камня на камне не останется. Но то, что именно сегодня, а не в 80-х годах 20-го века мир, как никогда после 1945-го, стал похож на пороховую бочку, присматривать за которой когда-то сдуру доверили одной стороне, постепенно наделяя почти неограниченными полномочиями, думаю, мало кого нужно убеждать.
Ну, не смог мне пока никто объяснить, какой иной интерес, кроме того, чтобы довести до логического конца уже не вполне адекватные амбиции мирового пахана, может представлять для США 30-ти летний компьютерщик-камикадзе. Разве может Сноуден или кто-либо вообще быть носителем некой сакральной, мистической информации, которая могла бы разрушить или хотя бы существенно подорвать мировое господство? Ведь только в таком случае были бы объяснимыми и адекватными предпринятые в связи с ним уже явно враждебные, очевидно нарушающие государственный суверенитет других держав действия и сделанные заявления. Действия, которые подводят черту под целой эпохой, демонстрирующие конец всем худо-бедно сдерживающим факторам некоего признания и соблюдения неких «условностей» — международных норм и правил игры. Если такие правила и работали — далеко не идеально и, во многом, условно, то после 3 июля 2013г. их больше НЕТ! И это, как минимум, очень плохо.
А как максимум? Не могу не поделиться своими ассоциациями, т.к. инцидент с самолетом президента маленькой, но гордой Боливии, наводит на мысли о некоторых исторических аналогиях. В частности, с инцидентом 28 июня 1914г. в Сараево, использованным одной из тогдашних сверхдержав в качестве повода для объявления унизительного и заведомо почти невыполнимого ультиматума. Нет, не маленькой, но гордой Сербии! Но в ее лице — всем своим геополитическим оппонентам. И, несмотря на то, что унизительный ультиматум тогдашнего претендента на звание «пахана» (Германии), выступившего в лице Австро-Венгрии, был усилиями сербских и российских дипломатов виртуозно отработан (были выполнены 99,9% требований), намерениям тогдашних лидеров «НАТО» это уже не могло помешать. Любопытно, что кайзер Вильгельм, читая ответ Сербии на ультиматум его стратегического союзника, был разочарован. Он не без сожаления признал, что после такого ответа Австро-Венгрия фактически лишилась прекрасного повода для объявления, а сама Германия — для начала войны. Но спустя пару дней Австро-Венгрия все равно начала артбомбардировку Сараево и началась Первая мировая война (кровопролитнее и ужаснее ее была только последовавшая через 20 лет Вторая). России пришлось участвовать в ней. Понятно, что в союзе с тогдашней «антинатовской» коалицией. Чем война закончилась мы все знаем. Ничем хорошим. Не только для России, но и для тогдашних наиболее откровенных претендентов на монопольную роль мирового пахана — Германии и Австро-Венгрии.
К сожалению, тогда, как и в 1941-м неимоверные и нередко «чрезмерные дипломатические» усилия избежать «финала», равно, как и все заверения в заинтересованности в партнерских отношениях с потенциальным агрессором, не дали ровно никакого эффекта.
Очень хочется ошибиться в моих рассуждениях, чтобы оказалось, что мир хоть сколько-нибудь изменился, а люди поумнели и стали хотя бы чуточку более способными обуздать свои порочные амбиции.
Опубликовано — Портал glazey.info